Бысько М. В. | Bysko Maxim V.

Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь! Эта поговорка, родившаяся в русской народной среде, очень точно характеризует специфику радиовещания. Сколько дикторов и ведущих ещё Всесоюзного радио испытали на себе её действие: неправильно прочитанное, неверно проинтонированное, случайно сказанное в эфире могло надолго лишить человека доступа к микрофону. Это в наши дни дикторские "байки" воспринимаются нами со смехом, а во времена СССР смех этот был буквально сквозь слёзы. Один из наставников автора статьи, известнейший диктор Всесоюзного радио Геннадий Васильевич Боровик рассказывал в середине 90-х годов, как однажды в конце 1960-х позволил себе при ведении на Третьей программе концерта по заявкам сказать в шутку несколько слов о том, что он думает о редакторах передачи. Микрофон он выключил, табло погасло, а реле не сработало, и весь ёмкий "текст" совершенно случайно вышел в прямой эфир. Последствия были печальными: его не только отстранили от эфира, но и разжаловали из дикторов в звукооператоры. И это было для него лучшим выходом, потому что тогда за такие проступки вполне могли уволить. Чтобы не потерять квалификацию, ему на несколько лет пришлось уехать их Москвы в Ленинград, и затем лишь вмешательство его старшего товарища, Юрия Левитана, помогло ему вновь вернуться на Всесоюзное радио.

Сейчас такие "бури в стакане воды" вызывают недоумение. Действительно, а что такого? — Ведь это прямой эфир: ну, сказал ведущий что-то не то, это же обычный "человеческий фактор", нельзя судить так строго, нельзя за какую-то оговорку лишать человека работы. Соглашусь, за оговорку — нельзя, не те уж времена, ведущие на радио стали раскрепощённее, их текст не фиксируется на бумаге, да и самого "текста" порой нет, а вместо него мы слышим сплошной "поток сознания". Но и это полбеды, если поток этот хоть немного осознан. Гораздо страшнее, когда эфир делается случайными людьми, и у микрофона оказываются тоже случайные люди, не имеющие, к тому же, никакого отношения даже к теме передачи.

С первых секунд в кадре видно, как ведущие встречают гостью, в то время как для радиослушателей звучит очень долгая песня из мюзикла "Эвита" (с первых же секунд становится понятно, что говорить будет не о чем, поэтому и музыкальные номера здесь подбираются по принципу: "занять побольше эфирного времени"). Так, хотя, одним из авторов мюзикла "Эвита" и является композитор Эндрю Ллойд Уэббер, но для нас этой интриге, увы, так и не суждено раскрыться: музыкальный номер из "Эвиты" звучит до первой заставки "Дышите глубже", затем проходит никому не нужная информация о пресловутом "самом спортивном журналисте "Маяка" на велотренажёре" от желающей казаться старше соведущей, затем вторая заставка, "Семидесятники", и только затем мы, наконец-то, слышим представление гостьи-музыковеда в студии и тему передачи! Линейность радиовещания не позволяет нам вернуться, поэтому упоминание на четырнадцатой (!) минуте программы Петром Фадеевым (внезапно появившимся в радиоэфире только на 10 минуте) мюзикла "Эвита" уже не вызывает у слушателя никаких ассоциаций.

Далее Ирина Новичкова начинает свой рассказ о биографии композитора. Она сразу же притягивает всё внимание к себе, в то время как ведущие самоустраняются из эфира, потому что им сказать совершенно нечего, кроме туповатых, ничего не значащих реплик, типа "кажется, он, прям, обречён был стать музыкантом, да?" или "первый раз слышу про встречу Шостаковича с Уэббером, правда, да?", а также глубокомысленных замечаний "ничего себе!.." и странного вывода про мюзикл "Такие, как мы", что он "не особо нашумевший, я хочу заметить". При прослушивании очевидно: присутствие ведущих в студии вообще необязательно, так как гостья пришла настолько серьёзно подготовленной, что свободно "вытягивает" своим повествованием всю передачу, она одна заинтересована, понимает, о чём говорит и потому увлекает слушателя без посторонней неуклюжей "помощи". Сразу ясно, что она невольно становится и сценаристом и режиссёром этой программы, и этот эфир состоялся благодаря её чётко продуманному плану, несмотря на "противодействие" персонала радиостанции "Маяк". Хотя, скорее всего, кроме ведущих в студии и оператора за пультом в аппаратной там больше никого и нет.

Теперь несколько критических замечаний о принципах ведения эфира. Изначально стоит сказать о визуализации радиопередачи "Маяка". Несомненно, она оказалась для нашего анализа очень кстати. Видеокамеры показывают то, что недоступно слушателю, а именно, как ведут себя участники этого мероприятия. Например, ведущие свободно ходят по студии во время музыкальных номеров, а во время монолога гостьи откровенно и заинтересованно изучают экраны своих компьютеров; их равнодушные лица ровным счётом ничего не выражают, за исключением момента, где Пётр Фадеев рассказывает о вечеринке в Москве, где присутствовал герой передачи, и где он с ним беседовал (правда, о чём они говорили, ведущий так и не смог вспомнить). Кислое выражение стремительно покидает лица ведущих, когда достоянием эфира оказываются подробности того незабываемого вечера: известнейший композитор пил много вина, а после, скорее всего, исчез с официанткой в неизвестном направлении. Соведущая оживилась, довольна — наконец-то настоящая жизнь! А гостья в замешательстве, ей явно стыдно за хозяев эфира. Но быстрый взлёт их мысли на этих пикантных подробностях заканчивается, и сказать им больше нечего. Не очень приятная ситуация, но выход из неё находит опять же гостья, продолжающая выполнять функцию режиссёра, причём, блестяще: она подхватывает тему и рассказывает о том, что Эндрю Ллойд Уэббер — большой ценитель вин, имеет свой погреб и пр. (18 минута передачи), а затем, вопреки "трёпу" ведущих, всё же продолжает свой рассказ. Это однозначно показывает нам, кто из присутствующих в студии свободно владеет материалом.

После музыкального номера соведущая, как обычно, не представившись, снова подводит Ирину Новичкову. Но долго ей говорить не даёт: начинает звучать музыка из мюзикла "Призрак оперы" и она, перебивая гостью, поспешно благодарит некую Олю (так и не появившуюся ни в кадре, ни в эфире) за то, что та поставила эту музыку в эфир. Остаётся только догадываться, кем является этот очередной безликий персонаж. Даже визуализация в этом вопросе слушателю-зрителю помочь не смогла. Забегая вперёд, отметим, что соведущая на всём протяжении программы, а это почти 44 минуты, так и не представилась слушателям, хотя поводы для этого были, хотя бы после выпусков новостей, которые, естественно, из архивной копии передачи вырезаны.

Вообще, очень сложно анализировать визуализированную аудиальную информацию, в которой отсутствует подготовительная работа журналистов, а импровизацией они не владеют в силу отсутствия необходимых знаний (в том числе, энциклопедических). Эта передача радиостанции "Маяк", которая состоялась исключительно благодаря приглашённому гостю-эксперту, представляет собой одно сплошное недоразумение с точки зрения жанровой идентификации: это не концерт по заявкам, не интервью, не беседа. Ни к одному из них этот эфир отнести нельзя, так как здесь не исполняют заявки радиослушателей, не задают вопросов гостю, с ним не беседуют на равных, зато на него возлагают всю информационную нагрузку и, фактически, всю ответственность за результат. Таким образом, жанровая неопределённость возникла не в связи с инновационной деятельностью работников радио, не в связи со стремлением смешать существующие жанры, чтобы в итоге получить новый. Это случилось в силу отсутствия у ведущих элементарных профессиональных норм жанровой эстетики, описанной в специализированной литературе, в том числе, русскоязычной и посвящённой конкретно музыкальной радиожурналистике [1].

Если всё же попытаться определить жанр данной передачи, то скорее всего, это будет аналитическая авторская передача-лекция музыковеда Ирины Новичковой, которой в студии мешают два лица: персонифицированное и деперсонифицированное, чья задача заключается в перенаправлении серьёзного научно-познавательного повествования в "жёлтое" русло. Упоминание в контексте рассказа о творческой биографии Эндрю Ллойда Уэббера весьма щекотливых "подробностей", которые, к тому же, невозможно проверить, и которые на деле вполне могут оказаться выдумкой ведущего, нарушает элементарные коммуникационные нормы. Ведь такая "специализированная" тема, во-первых, не была заявлена, во-вторых, обескураживает гостя, а в-третьих, вызвает отторжение у слушателя. Это не дешёвое телешоу, поэтому эклектика речевых стилей здесь совершенно неуместна. В данном случае очевидно, что ведущим необходимо "подтягиваться" к высокому уровню гостя, перенимая его лексику, следуя его задумке, его логике повествования, если свой сценарий отсутствует как таковой. Но вместо этого мы слышим (и видим), что временами ведущие настолько заняты личными воспоминаниями, что эксперт вынуждена молчать и натужно улыбаться, ожидая, когда они вспомнят о её присутствии и, нет, не вернутся к теме передачи, а хотя бы замолчат. Несмотря на явные проблемы с дикцией (особенно это заметно в речи Петра Фадеева, некоторые фразы которого вообще не поддаются расшифровке), они с удовольствием увлекаются собой, напрочь забывая, что находятся перед микрофоном, а не перед зеркалом, живут своей полноценной "звёздной" жизнью, которая идёт вразрез с логикой элементарного восприятия аудиальной информации. Даже друг другу они не дают высказаться: перебивают на половине фразы, начинают говорить невпопад о чём-то, известном исключительно им, в результате чего для радиослушателя их сбивчивая речь с большим трудом может сложиться в смысловую информацию.

О полном отсутствии логики линейного повествования свидетельствует и непрофессиональное звуковое оформление программы. Это неоправданная и непонятная слушателю череда заставок перед началом (или после начала?) передачи, о которой мы уже упоминали, музыкальные номера, при некомпетентном подборе которых ни один справочный сайт, скорее всего, не пострадал, и конечно, странный повторяющийся анонс о журналисте на велотренажёре, идущий между заставками внезапно, безо всякого объяснения и причины, которому музыковед почему-то обязана внимать и удивляться вместе с нами.

Необъяснимое нагромождение звуков начинается сразу же, с заставки радиостанции: к классической музыкальной фразе из песни Василия Соловьёва-Седого "Подмосковные вечера", исполненной на вибрафоне, зачем-то "приделан" шум наведения на резкость автоматического фотоаппарата (?), интерпретировать данный звуковой коллаж без видеоряда невозможно. Хотя, быть может, это задумка безумного звукорежиссёра с такими же профессиональными данными, как и у ведущих. Кроме того, перегруженные потоки звуковой информации идут каждый на своей музыкальной подложке, не стихающей даже во время рассказа эксперта. И не надо быть специалистом-музыкантом, чтобы понять, что все эти эклектические фоны, смонтированные подряд, никак не стыкуются между собой с эстетической стороны. Слушать такой эфир тяжело. И главное, что музыкальное оформление не помогает воспринимать микрофонную речь, а наоборот, активно мешает. Скорее всего, слушать такой эфир и не интересно, — не надо даже организовывать опросы и анкетирование, чтобы понять, что приёмник обязательно будет перенастроен на другую частоту. Складывается впечатление, что сотрудники у микрофона и сотрудники "за кадром" некогда уважаемой радиостанции, созданной ещё в прошлом веке по инициативе мэтра советской радио- и тележурналистики Юрия Летунова, сегодня совершенно не знакомы с основами профессии [2-6].

Более того, они не желают ничего знать о жанрах, о режиссуре, об особенностях радиовещания, о технике речи и прочих "пустяках". Они — равнодушные медийные персонажи, пришедшие на время занять волну, чтобы "хоть что-то говорило", уверенные в своей радиогеничности и неотразимости. Они — создатели другого радио, самодостаточного, которому не нужны слушатели и которое существует само по себе (правда, на бюджетные средства и налоги этих самых "лишних" слушателей).

Возвращаясь к конкретной радиопередаче, с которой мы начинали, кратко подведём итоги. Структурирующий контент звукового оформления (заставки, отбивки, подложки) не выполняет своей функции логически членить и объединять информацию [7, с. 85-99]. Совсем наоборот, он запутывает слушателя, постоянно вводит его в недоумение, а порой просто вызывает саркастический смех. Музыкальный материал произведений фигуранта передачи, призванный иллюстрировать слова людей у микрофона, также создаёт негативный эффект, особенно в среде профессиональных музыкантов и меломанов. Слушатели, практически наизусть знающие грампластинку 1970 года, которая является одним из столпов музыкальной культуры двадцатого столетия, вдруг слышат другой музыкальный материал. Принципы ведения эфира возмущают аудиторию не менее. Слушатель ощущает, что подготовительная работа отсутствует, зато ведущие постоянно неоправданно сами себя хвалят, говоря фразы типа "мы такие подкованные ребята!". Коммуникативные принципы абсолютно не соблюдаются. Страдает не только конструкция подаваемой информации, но и её этическая сторона, которая крайне важна в передаче о музыкальной (и не только) художественной культуре. Самое смешное, вероятно, выражено в том, что если сопоставить роли ведущих и гостя, то они парадоксальным образом не просто поменяны местами (напомним, что вся ответственность за передачу легла на плечи приглашённого эксперта), а роль ведущих максимально нивелирована.

Когда-то ожесточённая борьба за рейтинги позади, но в ней так никто и не выиграл: "новорадийщики" целиком ушли в свой мир, а слушателей отправили в Интернет. И это общая тенденция, которая, к сожалению, типична не только для "Маяка", но и для других радиоканалов, как государственных, так и частных. Надо признать, что у нас на глазах достаточно быстро сформировался новый, доселе неизвестный, феноменальный тип радиовещания — "радио без слушателей", со своими законами, героями, оформлением и задачами. И главная его задача заключается в том, чтобы эфир был максимально заполнен, чтобы в бессвязном потоке сомнительной музыкально-речевой информации и звуковой мешанины не было пауз. Оно существует вопреки всем учебным программам профильных вузов, историческим предпосылкам и здравому смыслу, не стремится к уникальности, самоидентификации, аудиальной яркости и профессиональной безупречности, не нуждается в потребителе, вполне удовлетворившись собственным нарциссизмом.

Список литературы

References

УДК 654.195 + 78.072.3

Библиографическая ссылка: